Убийство в Рабеншлюхт - Страница 72

— А в-вы ч-что здесь делаете? — заикаясь, вымолвил пастушок. — Д-дьявола пришли из-з-згонять?

— Иди-ка сюда, — поманил его нахмурившийся отец Иеремия. — Какого еще дьявола? И почему ты не здороваешься, разве мы виделись сегодня? Да и виделись бы, не грех пожелать здоровья и в другой раз.

— З-здравствуйте, — еще больше смущаясь, произнес мальчишка.

Священник пожелал доброго дня в ответ, Иоганн кивнул, а мадьяр только прищурился, внимательно наблюдая за пастушком.

— Так про какого дьявола ты говорил? — спросил отец Иеремия.

Пастушок замялся, переминаясь с ноги на ногу и не зная, куда деть свой кнут.

— Я п-подумал, вы з-знаете, — наконец, вымолвил он. — Я как-то М-марии, дочке м-молочников сказал, а она смеялась т-только.

— Успокойся, — отец Иеремия подошел к пастушку и погладил его по голове. — Мы точно не будем над тобой смеяться. Расскажи, что ты про это место знаешь. Странный холм, правда? На этой стороне ведь больше нет холмов?

Пастушок кивнул, справился с волнением и заговорил, уже почти не заикаясь.

— До самого Аасвальде нет! Только луга и овраги — там дальше. Еще маленький ручей, а больше ничего… А это место нехорошее, и холм нехороший, злой.

— Как это злой? — не понял Иоганн.

— Здесь сам дьявол живет! — выпалил осмелевший мальчишка. — Под холмом! Помните, ветер страшный в прошлом году был? Дерево старое вон там повалил вместе с корнем. И лаз обнаружился. Я туда полез, а он на меня как бросится!

— Кто бросится? — опешил отец Иеремия.

— Дьявол! — убежденно ответил пастушок.

Иоганн заметил, как после этих слов напрягся мадьяр Иштван, обернулся в сторону холма, цепко оглядывая его пологий склон. А ведь не похож этот холм на другие. Не такой он, совсем не такой.

— И как же он выглядел? — поинтересовался священник.

— Темно там, не разглядел… Я отшатнулся, а он в птицу превратился и вылетел из пещеры. Здоровая такая птица, на ворону похожа, только вся черная и размером больше.

— Так, может быть, это и была птица? — не выдержал Иоганн.

Пастушок бросил на него быстрый взгляд и упрямо покачал головой:

— Не птица… Меня в такой страх бросило, что я бегом оттуда… Не сказать про то словами, почувствовать надо. Истину говорю, дьявол.

Он неуверенно посмотрел на отца Иеремию и добавил:

— Ну, может, не сам он, а из бесов кто…

Священник еще раз потрепал мальчишку по голове и погрозил пальцем:

— Думаю, ты просто немного испугался. Но… — отец Иеремия неожиданно задумался и с подозрением посмотрел на пастушка. — А не разыгрываешь ли ты нас случаем? Разве, увидя врага человеческого, ты не побоялся бы здесь стадо водить?

— Так я же снова лаз камнями засыпал! — сообщил пастушок таким тоном, словно засыпанный камнями лаз есть самое первое средство против Люцифера. — А сам дья… ну… сам он птицей улетел. И коровы мои не боятся. Слышал я, что животные нечистой силы сторонятся, а тут идут себе и идут.

— Ну, хорошо, — вздохнул отец Иеремия. — Показать где этот лаз можешь?

— Конечно! — обрадовался пастушок, что оказался полезен священнику. — Пойдемте, рядом это.

Поваленное дерево действительно было. Сухое, мертвое — неудивительно, что ветер свалил его. Отец Иеремия внимательно осмотрел груду камней, затем отошел в сторону и присел на дерево. А Иоганн и Иштван принялись отбрасывать камни в разные стороны, разгребая завал. Пастушок кинулся помогать, но очень скоро передумал и отошел поближе к отцу Иеремии. Видно, посчитал, что рядом со священником будет спокойнее. Наконец, появился сам лаз — темная дыра, уводящая вниз, под холм. Пахнуло затхлым воздухом, мадьяр, перекрестившись, спрыгнул в яму, и, пригнувшись, вошел в пещеру. Вслед за ним, оглянувшись на подошедшего священника, спрыгнул и Иоганн. Пастушок по-прежнему стоял вдалеке, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь приблизиться.

«Трусишка», — усмехнулся про себя Иоганн, но тут же словно чьи-то холодные пальцы скользнули за ворот рубахи, сжимая шею, и кто-то зашептал на незнакомом наречии слова древнего заклинания. Иоганн стряхнул с себя наваждение, шагнул вперед и уткнулся в спину мадьяра. Тот зажег спичку, осветив маленькую пещерку, и медленно повел рукой, оглядывая стены.

— Ну что там? — спросил сверху отец Иоганн.

— Пока ничего, — отозвался Иоганн. — Пещера старая. Только маленькая совсем.

Спичка погасла, Иштван достал новую, зажег и протянул коробок Иоганну: ты, мол, с той стороны смотри, а я с этой. Так и пошли каждый со своей стороны, передавая друг другу спички. Пещера оказалась узкой — всего то шагов пять в ширину в ширину и шагов тридцать в длину. Медленно продвигаясь, они прошли почти до конца. В коробке осталась пара спичек, мадьяр зажег одну, слабый огонек выхватил из темноты стену, которой заканчивался лаз и прямоугольную каменную плиту на земле. Переглянувшись, они одновременно опустились на колени, и уже в полной темноте попытались поднять или хотя бы сдвинуть плиту. Та подалась — с трудом, со скрежетом, нехотя — съехала в сторону, к дальней стене, обнажая древний тайник. Рука Иоганна скользнула вниз, столкнулась с рукой мадьяра, коснулась дна — пусто. Нет, вот вроде есть что-то. Кажется, дерево на ощупь… Шкатулка? Мадьяр уже тянул находку на себя, встал, развернулся, пошел к светящемуся пятну выхода.

— Что там? — не выдержал Иоганн.

Иштван не ответил, сделал еще шаг, споткнулся, полетел на пол, ударился о камни, но и тогда не произнес ни слова, не отпустил находку.

— Батюшки! — всплеснул руками отец Иеремия, едва разбитое окровавленное лицо мадьяра появилось из пещеры. — Постой, Иштван, у меня платок есть.